Чтобы утешить Алису и по возможности помочь встретиться с Барбарой, Андрис раздобыл для девушки приглашение на дипломатический приём, который должен был состояться в Картерхории до отъезда рокруанского министра. Эрланский мир снова находился на грани войны с тхарлами, и эрланам было важно заручиться дружественным нейтралитетом империи.

Лис воспрянула духом. Подготовка была проведена в рекордны сроки, и окрылённая надеждой, правда, непонятно на что, Алиса снова отправилась в Рокхор.

Большой дворец завораживал красотой и обилием цветов, причём их было бесчисленное количество не только в саду, но и в залах.

Андрис провёл свою спутницу в главный зал, где уже собирались гости. Алиса переживала, что кто-нибудь из света может узнать её, поэтому постаралась, чтобы ничего не напоминало прежнюю леди Дайран. Она даже покрасила волосы в каштановый цвет, хотя леди Гис её осудила. В платье хёллендольского покроя, лёгким, но очень взрослым макияжем и строгой причёской, из которой не выбивалась ни одна кудряшка — наверное, девушку не признал бы даже сам Элеондор. Правда, его и не было. Конфедерацию представляли только светлые эрланы: Восточная Картерхория, Рандор и Линидор. Лис отметила, что все владетели были очень пожилыми.

Алиса и Рит заняли своё место чуть в стороне, среди дипломатов младшего звена. Но зато отсюда было всё отлично видно: порученцы должны были хорошо различать знаки своих патронов. Чета Монсави появилась без детей, хотя конечно, было бы странно их присутствие на приёме такого уровня. «Но может, меня представят герцогине, и я смогу потом попасть в их дом», — подумала Лис.

Она с интересом следила за появлением представителей независимых эрланских земель. Посланники патрикианских владений появились вместе и были похожи между собой, как близнецы. Оба строгие, красивые, молчаливые, одетые в одинаковые камзолы с преобладанием тёмно-синего. Они раскланялись с владетелями Конфедерации, встали у своих флагов и замерли, как монументы. Представитель Демиандола отличался весьма внушительным ростом и крайней надменностью. Он чуть-чуть склонил голову, обозначив поклон в сторону хозяев-конфедератов, снисходительно кивнул синим коллегам и тоже застыл у знамени своей земли.

— Посланник независимого Хёллендола! — возвестил герольд.

— Дален с ума сошёл! — только и смогла выдохнуть Алиса.

В зал торжественно вошёл в парадном черно — оранжевом одеянии… Илисим Ленокс.

— Это бред! — подтвердил Андрис.

Сим по регламенту приблизился к владетелям. Они обменялись краткими приветствиями. Затем Ленокс гордо прошествовал мимо патрикианцев и демиановца и встал на отведённое Хёллендолу место. Владетель Картерхории вышел вперёд, чтобы произнести речь.

Лис не спускала глаз с брата. Но Сим стоял неподвижно, тщательно копируя лицо соседа из Демиандола. Надменно-ехидное выражение явно веселило патрикианцев, которые прилагали немало усилий, чтобы сохранять бесстрастность.

Но вот официальная часть закончилась, и гости смогли покинуть отведённые им места. Алиса направилась к Леноксу. Её опередил владетель Рондора, чем безумно удивил Андриса.

— Илисим Гис в роли хёллендольского посланника! Думал, я уже всё видел в этом мире.

— Благодарение дан`айрам, наш мир увлекателен и непостижим! — поклонился Сим.

— А Серебряное крыло?

— Завтра вернусь. Дипломатия — моё временное увлечение.

Рондорец сдавленно фыркнул.

— Как граф?

— Ушёл от света, сидит в темноте.

— Мне жаль… Аландор…

— Да, мне тоже.

— Илисим, я… Рондор голосовал против насилия…

— Да, Владетель, спасибо. И я знаю, что вы до последнего добивались отмены наших с Аландором смертных приговоров.

— Как Делия? Все письма возвращаются нераспечатанными.

— Она в порядке… насколько это возможно после потери.

— Я так хотел бы с ней объясниться!

— Прошу меня простить, Владетель. Это её решение! Я на него влиять не могу.

— Делия так категорична!

— Увы. Она прервала общение со всеми, кто не участвовал в восстании. Даже с теми, кто поддерживал мятеж молча.

— Позаботься о ней, Илисим.

— Разумеется. Вы можете быть спокойны!

Владетель сжал руку Сима, и вернулся к своему креслу.

— Что это было? — спросила Алиса, подобравшись к брату.

— Старый Рондор. И не что, а кто. Могла бы и повежливей к эрланам, которые приютили юную авантюристку. Хоть бы твой зелёный приятель научил уважению. Вроде ж в дипломаты метил.

— Вы знакомы?

— Да.

— А почему Гис?

— Я вернул родительскую фамилию уже во время восстания. Чтоб меня с Аландором не путали.

— Да, иначе отличить вас было бы невозможно! То есть ты давно его знаешь?

— Мой папенька Гис был министром иностранных дел; конечно, я знаю всех высших дипломатов. А в Конфедерации — это традиционно зелень.

— А Делия? Она…

— Дочь владетеля Рондора. И что?

— Я представить себе этого не могла… Я думала, она из Хёллендола.

— Эрланские дамы не делятся по цветам и прочее.

Андрис слушал с таким удивлённым видом, что Сим не удержался:

— Вас в школе совсем не учили следить за мордой лица? Как-то …фиг… плоховато в Конфедерации с дипломатами.

— Зато в Хёллендоле отлично, — хихикнула Алиса.

— Да, лучше зелёных точно! Дален-гад решил повеселиться за мой счёт и назначил посланником, вспомнив моё пожелание, когда узнал, что никого тёмного, а особенно крошки Элли не будет. Кстати, зайка овдовел.

— Как?!

— Подробностей не знаю. Но владельческую магию-то ему вернули…

— Тьфу на тебя. Вот если ты из дипломатической семьи, почему же ты такой… получился?

— Лучше многих, почти совершенный! — Сим показал язык и гордо удалился к хёллендольскому знамени.

— Андрис, это правда? Про Ильвин.

— Да. Она умерла в ночь после вашего с Демианом визита. В тот же день приехал её отец, очень торопился, был взволнован, и буквально у него на руках… Владетель отнёсся стоически. Но он вообще почти не замечал жены после возвращения с изнанки. Раскланивался за трапезами и не более. Весь двор удивлялся, зачем Ильвин переехала в Дайран-холл, они со свадьбы жили в разных дворцах и встречались только на официальных службах в храме раз семь в год. Злословили, что супруга хотела воспользоваться беспамятством владетеля… Я за время службы до твоего побега практически ничего о ней не слышал.

К разочарованию Алисы, на приёме возможности лично познакомиться с герцогом Монсави не представилась.

«Будем искать другой путь», — Лис решила всё же написать в миссию несмотря на просьбу Барбары.

XXIII

Никакого ответа Алиса не получила, хотя писала дважды: один раз обычной почтой, второй раз упросила Андриса отослать дипломатической. Герцог Монсави покинул эрланские земли в положенный срок и вернулся на родину. Лис была в курсе, как обстоит дело с почтовым сообщением с Рокруа — она так и не получила ни одного письма из империи. Сим считал ситуацию нерешаемой, мол, у каждого своя судьба.

Алиса же была не в состоянии продолжать прежнюю жизнь, зная, что по её прихоти пострадала Антуанетта, не могла отбросить мысли о случившемся в Рокруа, потеряла аппетит, всё время испытывала чувство вины.

Девушка плохо спала, ей снился пансион и суровая директриса, которая в первые годы Алисиной учёбы строго наказывала детей за любую провинность, особенно за нарушение, даже мельчайшее, церковных правил. Лис просыпалась и остаток ночи представляла себе Нетти, тоскующую в холодной келье.

Невозможность что-то предпринять только усугубляла состояние Алисы. Как Делия ни пыталась расшевелить подругу, Лис стала избегать чьего-либо общества и замыкалась в себе. Она редко выходила из дома, проводила дни в своей комнате. Она будто наказывала себя отшельничеством.

Состояние Алисы семье совсем не нравилось, но ни Симу, ни Делии не удавалось повлиять на Лис. Уговоры не помогали, девушка вроде бы и слушала, даже соглашалась, но всё равно закрывалась в свою раковину. Ленокс понял, что хоть тушкой, хоть чучелом, но сестре надо попасть в Рокруа.